|
В. Татаркевич подчеркивает, что философией в Польше занимались тогда две общественности: университетская и круги, приближенные к магнатским дворам. Университет продолжал еще заниматься метафизикой, остальные концентрировались уже на современных проблемах общества и политики. Такой порядок был характерен для умственной культуры того времени. Рождалось убеждение, что наука должна решать проблемы текущей жизни. Поэтому-то со временем большая часть научных трактатов посвящалась темам моральной философии, истории и права. Ученики схоластов, утомленные запутанными исследованиями в области онтологии, спорами томистов со шко-тистами — старались затушевать разницу между доктринами, ассимилировали античную мысль в упрощенном виде.
Тем более что среда источников античной мысли появлялись также внефилософские тексты. Большой популярностью в краковской alma mater пользовалась тогда Phiіosophia pauperum — компиляция текстов Аристотеля и Альберта Великого, а также трактаты Леонардо Бруни, указывающие на утилитарные цели моральной философии. В программе обучения появились гуманитарные предметы. Профессора начали выдвигать лозунг обучения молодежи в пользу Речи Посполитой. Критерий утилитаризма стал обычным при формировании программы обучения. Рядом с Аристотелем появились Цицерон и Демосфен. В античной мысли ученые искали этических обоснований для воспитания гражданина.
Это способствовало развитию общественной этики. Моральный активизм был направлен на формирование самого себя, всех вокруг и даже государства. Характерный для того времени спор между сторонниками vita activa и vita contemplativa склонялся на сторону активизма. Это порождало следующий, но имеющий богатое прошлое, вопрос, касающийся политической морали. Для наших рассуждений важно замечание, что христианское Средневековье не рассматривало этих категорий в противостоянии. Со времен св. Константина политика считалась подчиненной христианской этике. На практике с нарушающими принципы христианской морали правителями боролись церковные иерархи. В Западной Европе, с момента основания университетов возникла третья сила — интеллектуалы, которые по отношению к власти, как замечает Ю. Доманьски, взяли на себя обязанность экспертов и моралистов. По отношению к Церкви они играют роль защитника независимости светской власти. В результате интеллектуалы берут на себя часть компетенции этих институтов.
Отделение морали от политики в католических государствах происходило параллельно с отделением Церкви от государства. Моральное покровительство университетской элиты над власть предержащими строилось на научных началах. Plus ratio quam vis — писал в своей проповеди Станислав из Скарбимежа. Эта античная мудрость, отождествляемая с наукой, исходила от Бога на землю благодаря университету, месту, где соединяются все блага человечества: справедливость, добродетель, любовь, закон и разум, Священное писание, грамматика и логика — гласит Станислав из Скарбимежа в похвальном слове на возобновление Краковского университета.
|
