|
Начиная с Мицкевича (который в период политической высылки вглубь империи познал Россию изнутри, обрел здесь близких друзей и литературное признание), в части польского сознания присутствует осмысление исторического бытия как бы двух Россий: официальной — чужой и враждебной — и неофициальной, которую составляют традиционная (народная) культура и высокая русская культура, притягательная и близкая своими общими для Европы ценностями.
Сейчас, когда Россия, пытаясь сбросить балласт, отягощающий ее вхождение в общеевропейский дом, стремится к осмыслению своих исторических свершений и исторических просчетов, своего вклада в сокровищницу общечеловеческих ценностей и своих прегрешений перед человечеством и человечностью, особенно остро ощущается необходимость преодоления традиционных стереотипов мышления. Подобная проблема остро ощущается и в Польше, стремящейся к освобождению — не только от наследия тоталитаризма, навязанного ей из советского «извне», но и от своих «исконных» национально-исторических стереотипов и комплексов провинциализма и отсталости от Запада.
А для этого, чтобы лучше понять себя — свою историю, свою культуру, свое место в прошлом и настоящем окружающего нас мира — стоит увидеть себя также и глазами других. Такой ракурс поможет не только более адекватно воспринимать этих «других», понимать их боли и обиды, но тем самым одновременно — увидев себя со стороны — сбавить свою гордыню, умерить претензии на свою исключительность, а то и признать свою вину.
После крушения коммунистического режима у нас много говорится о покаянии, связанном с осознанием вины перед Родиной, родным народом, родной культурой. Но будет ли полным такое покаяние без осознания своей вины перед другими? Смогут ли эти другие без нашего самоосознания увидеть в нас не только географических соседей, но и признать в нас соседей под общим кровом европейской цивилизации? И вообще, насколько хорошо мы знаем друг друга? Насколько нам удалось преодолеть зашоренность официальной науки, ограничения насаждаемых официальными властями в историческом и недавнем прошлом идеологических стереотипов, догматичность, узость и однобокость учебно-образовательных программ советского времени?
Такие вопросы привели нас — коллег по работе на историко-филологическом факультете РГГУ — к необходимости встречи с польскими коллегами, теми, кто был открыт на открытый диалог.
|
